Интервью с врачом-хирургом, ортопедом-травматологом Пачес Д.О.

"Без ерунды не приходите"

- Почему Вы стали врачом? Почему детским?

- Ответ достаточно прост: по отцовской линии я врач в четвертом поколении. То есть мой отец, мой дед, мой прадед и моя прабабушка по отцовской линии, все были врачи. Я начал работать санитаром у отца в больнице (больница Святого Владимира), потом поступил в медучилище, которое закончил с отличием, работал медбратом и в гнойной хирургии, и в травматологии, и в реанимации. С самого начала решил, что везде и всего я буду добиваться сам. Собственно, так по жизни и идет. Последние 30 лет мой отец является главным хирургом больницы Св. Владимира, но у меня никогда не было мысли попроситься к нему под крыло.

Со взрослыми работать скучно: они нудные, у них слишком много вопросов и тараканов в голове. С детьми проще, у меня как-то всегда получается найти подход к ним. Этот выбор сделан давно.

- Вы стали врачом, потому что дома все время слышали разговоры на профессиональные темы, решили продолжить династию?

- Нет, ничего я дома не слышал, потому что папа в 5 лет от нас ушел, и я остался с мамой. Как в советское время обычно общались разведенные люди? Раз в месяц я приезжал к папе, он мне дарил машинку и на этом все заканчивалось. Поэтому никаких разговоров не было, но, наверное, так сложились звезды, что я попал в медицину. Учился я неплохо, но шпаной был редкостной. Когда перешел в 9 класс, старшеклассники сказали, что делать вообще ничего не надо, немного напряжетесь в 10-ом и получите свой аттестат. Ну я расслабился так, что меня из 9-го класса выгнали с позором, не столько за двойки, сколько за хулиганское поведение. Школа была, кстати, в районе на втором месте с конца по поведению и  район совершенно бандитский. Отец тогда отправил меня к своему знакомому – главному врачу медучилища Александру Львовичу Ионову, который и стал моим первым наставником. Каким-то непостижимым для меня образом он всю жизнь занимал только руководящие посты. После медучилища был директором какой-то воскресной школы, потом директором поликлиники, потом главврачом этой поликлиники. Принял он меня по-отцовски, назвав балбесом, пригрозил, что чтобы я ни делал, все-равно доучусь в этом училище и выйду отсюда хоть с черным, но с дипломом… И я сразу влюбился в этого человека, потому что он был суперпрофессионал. Он как-то повлиял на мое сознание, и по учебе за все три года претензий ко мне не было, хотя поведение оставалось тем же. Я получил красный диплом, была только одна четверка.

- А учиться было легко, интересно?

- Мне всегда было скучно на предметах, которые не касались медицины. А вот все специализированные предметы в училище и в институте (я закончил 2-ой мединститут) мне нравились. Хотя, как говорил один мой преподаватель-профессор: отличники становятся плохими врачами, а вот из троечников, из хулиганов врачи вырастают хорошие.

- Какую свою специализацию Вы считаете основной? Вы изначально врач-хирург, потом травматолог-ортопед…

- Детская хирургия и травматология-ортопедия всегда шли рядом, хотя это абсолютно разные специальности. Детская урология-андрология появились позже, а раньше все это смотрел врач-хирург. Изначально специализация у меня была детская хирургия и травматология. Мне нравится все, что экстренно, где я вижу, что сразу помог. Допустим, ребенок пришел с разбитой головой, мы оказали первую помощь, зашили раны, потом швы сняли и сразу видно, как ты оказал помощь. Поэтому, все, что касается экстренности, меня всегда больше притягивало. Сразу виден результат твоей работы, от этого я испытываю удовольствие.

- Кто Ваш пациент?

- Поскольку я детский хирург, то понятно, что мои пациенты – это дети от 0 до 18. Хотя сертификат по травматологии и ортопедии подразумевает, что я могу принимать и взрослых, но, как я уже сказал, мне со взрослыми скучно, поэтому взрослых лечить я умею, но не люблю и не делаю этого.

- К Вам чаще приходят дети с проблемами или на профилактический осмотр?

- Чаще с проблемами, на профилактике делать нечего. Только чтобы выяснить, понадобится ли в дальнейшем лечение. Например, у мальчишек 10-12 лет выявляются заболевания, которые надо оперировать (например, варикоцеле). Но чаще приходят с такими проблемами, которые надо решать здесь и сейчас.

- С кем Вы больше общаетесь на приеме с родителями или ребенком?

- Уделяю внимание всем, хотя первым стараюсь все-таки найти контакт с ребенком. И если ребенок идет на контакт, то ему достается больше внимания. Обычно, после того как уже все сделаю, рассказываю родителям что надо делать дальше и на что обращать внимание. Конечно, с ребенком до двух лет непросто вступить в диалог, здесь по ситуации: если не торопимся, то я приложу все усилия, чтобы малыш слушал, что я говорю и делал то, что прошу, а родители помогают. Конечно, вопросов больше у родителей, они же привели ребенка. Потому я люблю больше детей: сказано-сделано, а родители до упора могут сидеть и вопросы задавать.

- С какими актуальными проблемами формирования костно-мышечной системы детей Вы сталкиваетесь?

- К счастью, можно сказать, что сейчас тот диагноз, который раньше выставлялся всем детям – плоско-вальгусная стопа – стал появляться реже, все больше детей с нормальными стопами. Это говорит о том, что наша работа не проходит зря, мы с полным усердием боремся со старой советской ортопедической школой, которая заковывала стопы детей в ужасные жесткие ботинки, от которых толку не было. Есть определенные показания, когда это необходимо, но всех запихивать в эти ботинки не надо. Что касается остальных деформаций костно-мышечной системы, то чего-то нового в медицине не произошло, все врожденные патологии никуда не делись. В каких-то заболеваниях тактика лечения поменялась, мы даем больше физиотерапии, ЛФК…

- Какие инновационные методики Вы применяете?

- Если мы говорим про ту же ортопедию, то стельки ФормТотикс, которые мы применяем для коррекции стопы, относятся к инновационным методикам, хотя на нашем медицинском рынке эта система уже более 15 лет. Все остальное в ортопедии придумано уже давно. Говорить о каких-то прорывных технологиях в условиях поликлиники сложно. Если у хирурга рука хорошая, а голова – светлая, то не надо ничего придумывать, надо лечить, как лечили до нас. Здесь всё подчинено безопасности пациента, все риски выносятся в стационар. Например, раньше гемартроз коленного сустава лечили в травмпунктах (пунктируется коленный сустав, накладывается лангет), но последние лет 10 запретили в травмпунктах это делать из-за случаев осложнения. И сейчас ребенок сразу госпитализируется в стационар.

- Вам приходится причинять физическую боль детям на приеме? Как Вы договариваетесь об этом с маленьким пациентом?

- Физическая боль ребенка - уже звучит страшно. Чаще всего на прием приходят дети, когда у них уже что-то болит, а моя задача эту боль снять. Я всегда предупреждаю: будет больно или нет. Допустим, у ребенка фурункул, ему больно, он уже мучается. Кстати, часто родители думают, что проблема ребенка сама рассосется, приходят на прием не сразу, а с запущенным случаем, это неправильно! Если вы видите, что у ребенка отек, гиперемия кожных покровов, не надо тянуть, ребенок страдает. Так вот, если это какой-то воспалительный процесс, мы обязательно обезболим, оградим ребенка от этой боли. В любом случае, даже если врач причиняет ребенку боль, то это же во благо его здоровья делается. И это уже можно объяснить ребенку старше 6 лет. Тогда во время приема он тебе сам помогает.

- Что в работе Вы считаете своим успехом?

- Когда то, что ты делаешь, помогает детям. Успех, когда ребенок перестает плакать и улыбается, когда говорит, что у него ничего не болит и все прошло. Например, у малышей частая проблема – подвывих головки лучевой кости, вправление занимает несколько секунд. И вот когда он заходит в кабинет, ничего не может рукой сделать, даже поднять, ему больно. А когда вправил этот подвывих, он через 5 минут уже смеется и хлопает в ладоши. Вот от этого испытываешь удовольствие.

- Что бы Вы хотели сказать родителям, которые еще к Вам не пришли?

- И не приходите! Понимаете, какая ситуация интересная? Например, в нашей стране есть во многих учреждениях план по пациентам, это бред. Например, в Китае доктор получает большую зарплату, если у него нет пациентов. Это говорит о том, что он проводит хорошую профилактику и правильно лечит. А врач, у которого много больных, не может считаться хорошим специалистом. Может кто-нибудь объяснит, как можно ставить план по травматологическим больным? Я буду очень благодарен…

Понятно, что медицина везде разная. В Англии вообще такого понятия как педиатрия нет, хотя с этим сложно согласиться, это неправильно. Детские болезни – это очень все серьезно, и существуют большие отличия между маленькими пациентами и взрослыми.

Я не очень понимаю, как можно давать пациенту 12 минут на прием, это я говорю о государственных медучреждениях. Как молодым родителям, которые пришли с месячным ребенком на первый осмотр, уложиться в 12 минут? Да они столько времени только ребенка раздевать будут. А если у них будут вопросы? А они у них будут. А врачу надо рассказать, а если это педиатр, то взвесить, померять ребенка, осмотреть, потом еще одеть…

Не могу согласиться с современным нормативом периодичности осмотра ребенка.  Приказом Минздрава предписано, что ортопед смотрит ребенка в год, а потом только в семь лет. Проходит 6 лет, а потом родители говорят: «Что-то у нас ребенок кривенький какой-то!». На своих приемах, даже если нет жалоб, и ставлю по хирургии и ортопедии отметку «здоров», всё равно рекомендую родителям раз в год ко мне приходить. Ребенок-то растет, костно-мышечная система меняется. Года достаточно для того, чтобы ничего не упустить, вовремя подхватить и помочь, если понадобится.

Ну и доверять ребенку всегда надо, особенно если он говорит, что что-то болит. Конечно, родители знают, что дети могут и лукавить, но как распознать? Врач наделен опытом, знанием медицины и анатомии, и поэтому может быстро понять, болит или нет. Болевые пороги бывают высокие и низкие, дети бывают очень терпеливыми. Но в любом случае, есть такая боль, что даже самый терпеливый ребенок одернет конечность, стараясь инстинктивно убрать боль. Значит его уже что-то беспокоит.

Родители не должны бояться отвлечь доктора какой-то ерундой, по их мнению, поскольку она может иметь печальные последствия.  Лучше потратить время на консультацию врача и убедиться, что всё в порядке, чем продолжать переживать или дождаться рецидива и умчаться на скорой в стационар. Бывает, что самый пустячный случай выявляет совсем не пустячную болезнь. У родителей должно быть понимание, тем более, когда ребенок маленький.

Есть положение, что дети до трех лет с болью в животе или травмой головы должны быть госпитализированы. Врач может осмотреть и ничего не выявить, вроде бы все хорошо, но в этом возрасте совсем другая симптоматика. Например, если это травма головы, может и не быть тошноты, рвоты, да и ребенок в 3 года вряд ли пожалуется на головную боль. А в стационаре под наблюдением врачей, всегда можно среагировать, если что-то пойдет не так. Боль в животе очень сложно диагностировать: острая это хирургия или это нечто другое. Так что лучше ребенку полежать несколько дней в больнице, зато никто не будет себя корить, что упустили что-то серьезное.